Дискуссия о том, какими ресурсами должны обладать территории и где сформируются центры технологического прорыва, шла на II Международном технологическом форуме «Технопром-2014».
Технологическая база традиционной промышленности во многом исчерпала свои ресурсы, а впереди — переход на технологии шестого уклада: молекулярную биологию, генную инженерию, нанотехнологии. Именно они должны обеспечить лидерство экономики в ближайшее десятилетие. Ясно, что без крепкого научного «тыла» успеха здесь не добиться, поэтому важно понять, как оценивать эффективность научных разработок, а также определить — какие территории в стране могут стать центрами технологического прорыва.
Полномочный представитель Президента РФ в СФО Николай Рогожкин отметил, что такие конкурентные недостатки Сибири, как удалённость от Европы, её суровый климат и недостаточное развитие инфраструктуры, сегодня уже не играют решающей роли. «Развитию экономики Сибири всё больше способствует смещение деловой активности в восточном направлении, в Китай и страны Юго-Восточной и Центральной Азии», — констатировал он.
Готовых рецептов по созданию прорывных центров нет, но понятно, что на пустом месте они тоже не появятся, отметил врио губернатора Новосибирской области
Владимир Городецкий. «Таким точкам нужны научная, производственная инфраструктура и профессиональные кадры, — сказал он. — Мы обладаем потенциалом, но не всегда реализуем его в полной мере. Новосибирская область имеет основания претендовать на положение технологического центра». Владимир Филиппович отметил, что технологическая база многих предприятий в области устарела, их необходимо модернизировать, но есть и точки роста: это технопарк Академгородка, биотехнопарк, медицинский технопарк, промышленно-логистический парк. Кадровое обеспечение поддерживают 36 высших учебных заведений, а научный потенциал — порядка 80 научно-исследовательских институтов.
Для выявления приоритетных технологий экспертам форума было предложено назвать направления, в которые бы они хотели инвестировать 100 млрд долларов. Член совета директоров аэрокосмической корпорации Airbus Жан Ботти не мог не «потратить» треть на экологически чистую авиацию и треть на системы связи. Остальное он направил бы на развитие здравоохранения.
Остальные эксперты еще более точно сориентировались в своих предпочтениях на развитие человеческого капитала, направив инвестиции на образование, медицину, обеспечение продления жизни.
Владимир Городецкий на здоровье и интеллект решил потратить половину средств, а остальное разделить между IT-технологиями и ресурсосбережением.
Второй вопрос, обращенный уже ко всем участникам форума, касался судьбы прорывного научного открытия, если бы оно сегодня было сделано новосибирскими учеными. Большинство участников предрекло ему грустную судьбу — погрязнуть в согласованиях и бюрократической переписке. За такой исход высказалось более 40% голосовавших.
Таким образом, бюрократия, в глазах участников форума, является тормозом научного развития. С другой стороны, чиновники хотят отделить эффективную науку от неэффективной, чтобы знать, на что есть смысл расходовать бюджетные деньги. Эту тему продолжила дискуссия об оценке эффективности науки в России.
Председатель СО РАН, академик
Александр Асеев напомнил, что в 90-х годах прошлого века у российских чиновников появился тезис об избыточности отечественного научного комплекса. Сейчас парадигма меняется, считает он, востребованы инновации, а значит, признана и необходимость разработок ученых.
Оборона и безопасность, освоение ресурсной базы и технологии жизнеобеспечения — во всех сферах нужны инновации. Интеллектуальной становится и война, без науки победа в таких конфликтах невозможна, отмечает
Александр Асеев. Поэтому основной капитал — не количество выпущенных тракторов, как раньше, а капитал человеческий.
Среди основных характеристик в оценке науки превалируют публикационная активность, доля привлеченных внебюджетных средств, а также число молодых научных сотрудников. Практикуется максимальная формализация процедуры подачи сведений и мониторинга результативности научной деятельности, для этого сформулированы 25 основных показателей, а всего их 65.
Получилась, по словам академика, максимально бюрократизированная система. Ученые предлагают отойти от репрессивно-карательных подходов в оценке эффективности науки. Нужна поощрительная система, когда научные успехи обеспечивают ресурсы для дальнейших исследований. Такая система принята, например, в Китае.
Председатель президиума кемеровского научного центра
Сибирского отделения РАН, академик
Алексей Конторович напомнил историю поиска нефти в нашей стране. Академик Андрей Архангельский в 1929 году высказал гипотезу о том, что нефть есть на Урале. Будущий академик Андрей Трофимук нашёл её в Башкирии в 1943 году, и каждая третья тонна нефти Великой Отечественной была оттуда. Другой академик Иван Губкин в 1933 году высказал гипотезу о нефти в Сибири — через 30 лет в регионе забили первые фонтаны. После этого 50 лет сибирская нефть обеспечивает страну.
— Главный рецепт — не навреди! Сломать систему научных исследований легко, а быстро восстановить невозможно, — говорит академик Конторович.
Академик, директор
Института катализа им. Г. К. Борескова
Валентин Пармон считает, что количество публикаций — это одно, а решение научных задач, ради которых создавались институты — совсем другое. При этом прорывное открытие не характеризуется объёмом публикаций, напротив, их в первые годы исследований будет немного.
— Если Россия хочет быть великой державой, то наука должна быть избыточной, — говорит
Валентин Пармон. — Так поступают в США, Индии, Китае. В стране должны быть точки роста по всем научным направлениям, ведь никто не знает, что именно принесет прорывное открытие, что перспективно, а что нет.
