Как уже сообщала «Наука в Сибири», в Совете Федерации прошел круглый стол по вопросам реализации Федерального закона «О Российской академии наук…». Проблем было затронуто настолько много, что готовый проект решения отправлен на доработку с учётом предложений выступавших. А именно:

Запрягать лошадь впереди телеги

Основная претензия учёных и к закону, и к реформе в целом — это нелогичность. По идее, сначала следовало адекватно оценить собственные силы (уровень российской науки на мировой арене, передовые позиции и области отставания, резервы и т.п.), определить приоритеты, формализовать их, потом провести оценку эффективности научных организаций… И на основании всего этого принимать управленческие решения: никак не до и не вместо. События 2012-2013 годов демонстрируют почти абсолютно обратную последовательность. Поэтому звучат жёсткие оценки. «Мы ходим вокруг да около итогов реформ, — считает сенатор от Бурятии член-корреспондент РАН Арнольд Кириллович Тулохонов, — Ни одного позитивного результата нет». «Прошедший год был, в основном, посвящён минимизации ущербов от нового закона», — соглашается с ним председатель профсоюза работников РАН Виктор Петрович Калинушкин.

О ключевой проблеме говорил член Совфеда Виктор Семенович Косоуров: «Прежде всего, необходима осознанная государственная политика в научной сфере». С ним согласен и руководитель ФАНО России Михаил Михайлович Котюков. Он предложил внести изменения в «Программу фундаментальных научных исследований государственных академий наук на 2013-2020 гг.» в части определения приоритетных направлений развития фундаментальной науки, а также отредактировать госпрограмму «Развитие науки и технологий на 2013 - 2020 годы»  «…с учетом необходимости определения единых подходов к институциональным преобразованиям научных организаций».

Поэтому в проекте решения круглого стола записано: «Совету при Президенте Российской Федерации по науке и образованию…рассмотреть возможность разработки и принятия комплексного стратегического документа, определяющего цели и приоритеты государственной политики…в сфере науки и технологий». Обсуждаемый ФЗ-253 тоже признан подлежащим изменениям и поправкам. Да и к его применению есть много претензий. Как сказал заместитель президента РАН Владимир Викторович Иванов, «…Закон должны соблюдать все, а не только Российская академия наук!»

Отказаться от «всего и сразу»

В докладе замминстра образования и науки РФ Людмилы Михайловны Огородовой (со словами «новые задачи РАН» в подзаголовке) перед Академией был поставлен тройственный ориентир. По части фундаментальной науки достичь ровно 2,44% от мирового потока публикаций; в области разработок и инноваций финансирование должно составить 1,77% от ВВП (участники круглого стола оценили эту цифру как явно недостаточную), а средний уровень дохода научного сотрудника — 200% от среднего же заработка по региону. Попутно в МОН посчитали все научно-исследовательские организации России: 44% приходится на академические (соблюдая формальности, Людмила Михайловна отнесла их к ФАНО), 17% составляет та самая вузовская наука (с которой связаны упования некоторых государственных умов на прорыв), остальные 39 — конгломерат институтов Минздрава, Минобороны, Роскосмоса и т.д. и т.п.

Михаил Котюков считал не «по головам», а по публикациям. И не без гордости отметил, что при наличии в подведомстве «половины научных сотрудников России», «…около 60% публикационного потока обеспечивается усилиями наших коллективов». При этом, с его слов, в 2014 году индекс совокупной публикационной активности (Google и Яндекс не ведают такого понятия) по всем областям знаний для России составлял 2, для Индии — 4, США — 11, Великобритании — 12.

И всё-таки, на что ориентироваться в первую очередь? Публикации в высокорейтинговых журналах отражают успехи, прежде всего, фундаментальных наук. «Мы все говорим о деньгах, — акцентировала Людмила Огородова, — но все говорят о бюджетных деньгах. Нельзя раздувать эту часть до бесконечности». До бесконечности, правда, далеко: по информации М. Котюкова, финансирование по линии ФАНО с отметки в 108 миллиардов рублей в 2014 году упадёт до 90,1 в 2017-м. Долю, приходящуюся на фундаментальные работы, чиновник обещает сохранить стабильной, на уровне 77-79 миллиардов, но уж никак не «раздувать».

«Внебюджетная компонента финансирования науки должна возрасти до 35-40%», — убеждена Людмила Огородова. Но даже «Газпром», скорее всего, не будет вкладывать средства в исследования элементарных частиц или изучение генома «денисовского человека». Фундаментальную науку (по крайней мере, в России) традиционно обеспечивает государство, прямо или опосредованно. Учёные определяют приоритеты, видя ситуацию изнутри сообщества (национального и международного), а государственные мужи — с позиций своего положения и ответственности. Накануне круглого стола президент РАН академик Владимир Евгеньевич Фортов встречался с Владимиром Владимировичем Путиным. «Практика общения с Президентом, — поделился глава Академии, — показывает, что он ждёт от нас не общих схем, а конкретных предложений». Каковые, кстати, главе государства в тот день и поступили.

Но приоритеты в бюджетной поддержке науки — это приоритеты самой науки, с которыми ясности пока не прибавляется. А главной проблемой Владимир Фортов назвал «…общий процент средств, которые государство выделяет на науку». К тому же сама Академия лишилась финансирования на собственные изыскания. Как сказал Владимир Иванов, «…в РАН не предусмотрены деньги на фундаментальные исследования, на непосредственное проведение работ». Весь академический бюджет 2014 года, по данным Людмилы Огородовой, составил около 3,5 миллиардов рублей.

Заполнить белые пятна

Участники круглого стола отмечали два вида пустот и неясностей: как в самом ФЗ-253, так и в практике его применения. Начнем с первого. «Самый большой дефект закона, — сказал В.Фортов, — состоит в том, что нет чёткого понимания, где компетенция РАН, а где ФАНО. Сказаны общие слова, которые можно трактовать по-разному». Заключённое же между ними соглашение касается взаимоотношений двух организаций, а не разграничения их миссий и функций. Владимир Иванов отметил «…сильное пересечение областей деятельности и полномочий» РАН, ФАНО и Минобрнауки. Он предложил развести их специальным указом Президента или постановлением Правительства РФ.

Практически не проведены разделительные линии и в регионах, где есть отделения РАН, теруправления и институты ФАНО, а также отошедшие в его подведомство местные научные центры. «Региональные отделения — не совокупность институтов, а штабы науки, и во многих случаях — очаги культурной жизни», — считает председатель Уральского отделения РАН академик Валерий Николаевич Чарушин. — «Они упоминаются в ФЗ-253, но фактически выпали из него. Отсюда много проблем, в том числе и имущественных».  Направления, где разлом произошел «по живому телу» — это, к примеру, земельные отношения (институты числятся в ФАНО, а их участки в РАН) и жилищный вопрос (служебное жильё для сотрудников «неакадемических» институтов принадлежит Академии и распределяется ей). «Совет федерации — это палата регионов, — акцентировал Виктор Косоуров, — мы отстояли юридическое лицо региональных отделений РАН, и что? Авторитет Сибирского и Уральского отделений достаточно мощный, но мы до конца не имеем должного нормативно-правового статуса этих организаций».

Другая лакуна федерального закона — экспертиза государственных проектов и программ, лишь «в общем и в целом» отнесенная к компетенции Академии наук.  Арнольд Тулохонов привёл в пример ситуацию, когда программа развития Дальнего Востока принималась без какого-либо академического участия при наличии на территории сразу двух отделений РАН.

Ещё больше претензий вызывает практика применения нового закона, прежде всего — дублирование требований со стороны органов госуправления. Академик Александр Александрович Макаров, директор Института молекулярной биологии им. В.А. Энгельгардта РАН, напомнил о личных кабинетах, открытых в интернете Министерством образования и науки для внесения данных организациями ФАНО. Это ведомство также направляет запросы по данным (включая статистику отдельных лабораторий), которые требуется собрать за 5 дней: «Не пойму, каковы правовые основы таких писем, когда есть приказ МОН?» Учёный рассказал и о том, как федеральное агентство запросило данные по Web of Science, которые эта система принципиально не может выдать…

…Директор Института нефтегазовой геологии и геофизики СО РАН им. А.А. Трофимука академик Михаил Иванович Эпов говорил об аспирантуре, в буквальном смысле «попавшей в ФАНО». Переход из одного ведомства в другое привёл к необходимости новой аккредитации, а это процедура далеко не бесплатная. Затраты в пересчете на одного аспиранта составляют 60 тысяч рублей, а в масштабах Сибирского отделения — около 250 миллионов! Академик Виктор Петрович Иванников, возглавляющий Институт системного программирования РАН, предложил исправить ситуацию, когда в Академии есть Совет директоров, которые теперь являются сотрудниками ФАНО и руководителями отнесенных к нему институтов. Этот орган, кстати, негативно высказался об их грядущей реструктуризации: тема не входила в повестку обсуждения, но её затрагивали многие, в том числе и Виктор Иванников: «Мой институт на 100% развалится, если его вольют в состав другого или, напротив, присоединят слабых».

Менять закон, менять взаимоотношения, чётко прописывать их, а главное — определять приоритеты. Таков был общий настрой и общий итог круглого стола. Единственный голос против принадлежал директору Института общественного здоровья им. Н.А. Семашко РАМН Рамилу Усмановичу Хабриеву: «Внесение изменений в Федеральный Закон — очень опасный путь. Ход обсуждений опять всех нас схлестнёт». Но Михаил Котюков считает, что можно обойтись без эмоций: «Разные точки зрения на одну и ту же ситуацию — это замечательно!» А Виктор Косоуров подвёл черту: «Я ещё раз убедился в том, что главный дефицит — это умение слушать и слышать. Поэтому разговор, даст бог, не последний».

Андрей Соболевский