Ко дню рождения большого ученого, геолога, человека, гражданина академика А.А. Трофимука. 

Карантин и пандемия помешали рассказать нашим читателям о мероприятии, которое провел Дом ученых СО РАН в рамке цикла памятных встреч «Ученые-фронтовики: через войну в науку». Тогда, накануне Дня Победы, вспомнить большого ученого, геолога, долгие годы бывшего «главным геологом» по идеологии и достигнутым результатам всей нефтегазовой геологической науки и практики в Советском Союзе и Российской федерации – академика Андрея Алексеевича Трофимука​, пришли его коллеги и соратники, ученики и просто молодые люди, которые лишь делают первые шаги в науке. Малый зал Дома ученых был полон.

Дань памяти

Встречу открыл ансамбль скрипачей 10-й музыкальной школы «Поющие смычки»: в сложившихся условиях они пришли в Дом ученых и задали настроение своим выступлением. А затем писатель Борис Тучин и заведующая библиотекой Дома ученых Наталия Трегуб рассказали, какой вклад молодой геолог Трофимук своим открытием огромного нефтяного месторождения, откуда нефть начала поступать прямо на фронт, внес в победу нашей страны в Великой Отечественной войне. Затем был показан фильм «Жизнь в борении», снятый на Западно-Сибирской киностудии к 100-летию академика А.А. Трофимука. Фильм построен на воспоминаниях людей, которым довелось жить и работать рядом с Андреем Алексеевичем. Среди них – бывшие председатели СО РАН академики Гурий Иванович Марчук, Николай Леонтьевич Добрецов и другие...

Андрей Трофимук родился 16 августа 1911 года в деревне Федьковичи, которая сейчас находится в Жабинковском районе Брестской области. Во время Первой мировой войны, когда мальчику было 4 года, его семья эвакуировалась в Нижнеудинск.

Иркутская губерния. Голод и болезни. Мать Андрея умирает от тифа, и отец остается с четырьмя детьми. Глава семейства работает на ремонте железных дорог, кочуя по Западной Сибири, прокормить всю семью не в состоянии. Андрей оказывается в детдоме.

После семилетней школы-интерната он отучился в средней школе Казани, а затем поступил на геологический факультет Казанского университета, который окончил в 1933 году. Парень был способный, его карьера развивалась стремительно. Андрею едва перевалило за 30 лет, как он стал главным геологом объединения «Башнефть»...

Главный геолог страны

Нефть. Это слово сегодня звучит иной раз даже чаще, чем слово «хлеб». Хлеб наш насущный: хлеб промышленности, хлеб энергобезопасности страны. А было время, когда от наличия или отсутствия нефти в буквальном смысле зависела судьба Отечества...

Осень, 1942 год. Драматизм ситуации очевиден для всех: немцы подошли к Волге, рвутся к Сталинграду, ползут по Кавказу, готовят новый штурм Ленинграда. В Грозном под натиском врага начата частичная эвакуация предприятий в восточные регионы СССР. Идет демонтаж бурового и нефтедобывающего оборудования.  А что такое Грозный и его окрестности перед началом войны? Это район добычи и переработки нефти, нефтяное машиностроение, нефтехимия... Страна задыхалась без горючего, нефть нужна была как воздух. А учитывая, что с доставкой нефти из Баку были проблемы, стране нужен был еще один источник черного золота...

Андрей Трофимук был уверен – важным нефтеносным районом должна стать Башкирия, поиск новых нефтеносных скважин Ишимбая решит проблему с горючим. К его советам прислушались, начались разработки. Но…

Шли месяцы, а нефти не было. Ситуация становилась напряженной. И вот в Уфе на бюро обкома ВКП(б) рассматривается вопрос о неудачах в поисках нефти. Выступает представитель НКВД, заместитель наркома Лаврентия Берии. Заявляет, что неудачи считает вредительством, и предлагает рассмотреть вопрос об аресте почти всех геологов. На этом заседании присутствует и Андрей Алексеевич. Со свойственным ему пылом он заявляет, что «ни одна скважина не закладывалась без его ведома и что вины за геологами никакой нет. А вот представитель НКВД и есть настоящий вредитель, так как хочет сорвать открытие».

Можно себе представить, что там творилось! Была ночь, и секретарь обкома перенес заседание на утро. Андрей Алексеевич пришел домой, велел жене собирать узелок и прождал «черного воронка» до утра... Потом Трофимуку показывали ордер на его арест.

А через несколько месяцев ударил фонтан на Кинзебулатовском месторождении. Шел сентябрь 1943 года. В сутки скважина давала больше, чем любая другая – до 6000 тонн. Нефть сразу шла на переработку и далее – на фронт.

Открытие месторождения состоялось благодаря новым методам, которые разработал главный геолог «Башнефти». Решения он порой принимал на грани жизни и смерти. Шел ва-банк, не дожидаясь необходимых согласований, самостоятельно закладывал скважины.

Это было настолько важное для страны событие, что 32-летнему Андрею Трофимуку 29 января 1944 года присвоили звание Героя социалистического труда. Он был первым геологом, который получил Звезду Героя.

Второе Баку

В том же году Трофимук сделал еще одно важное открытие.

«Нас манила Западная Башкирия, месторождение Туймазы, – вспоминал годы спустя Андрей Алексеевич. – Нефть там бралась в верхних, каменноугольных слоях - на глубине 1200 метров. Мы же предлагали идти на девонские слои. Для многих эта идея казалась безумием. Нам говорили: обстановка в стране сложная, идет война – к чему сомнительные эксперименты? Нет, мы не отказались от своих замыслов, отстаивали их перед самым высоким начальством. Конечно же, знали, что нас ждет в случае неудачи. Но мы верили в свои знания, верили в науку и не ошиблись в расчетах».

Первая же глубокая скважина дала больше нефти, чем весь промысел на Туймазах. Так родилось «Второе Баку».

«Он был убежден, что искать нефть надо глубже, но получить на это разрешение было трудно. – Представьте, бурить глубже надо было на 500 – 600 м, а каждый метр стоил больших денег. А это годы войны. Дороги и людские ресурсы, и каждый рубль на счету. Но он на свой страх и риск дал команду бурить и не ошибся...», – писал о Трофимуке его коллега, геолог Сергей Николаев.

Скважина №100 в Туймазах на глубине 1740 м дала мощный фонтан с выходом 250 тонн в сутки. Месторождение по извлекаемым запасам вошло в первую пятерку крупнейших месторождений мира. Девонское месторождение в восточных районах СССР позволило не только бесперебойно снабжать фронт, но и резко увеличить в стране добычу нефти и газа в послевоенные годы. За это открытие Трофимук и его коллеги получили Сталинскую премию I степени за 1945 год.

«Он был столпом Сибирского отделения»

В 1951 году, в 40 лет, Андрей Алексеевич защитил докторскую, а затем был избран членом-корреспондентом АН СССР. На высокой должности союзного масштаба Трофимук усиленно взялся за поиски нефти и газа в Западной и Восточной Сибири.

«Пока в Сибири не открыто ни одно месторождение нефти, но из того, что известно о результатах поиска нефти и газа, могу утверждать, что Сибирь буквально плавает на нефти, меня привлекает работа по выявлению этих погребенных нефтяных морей», – писал ученый в своих воспоминаниях.

Когда было принято решение о создании Сибирского отделения Академии наук, Трофимук с огромным энтузиазмом отправился в Новосибирск. С 1957 года, с самого начала зарождения первого за Уралом научного центра, Трофимук, по выражению Михаила Алексеевича Лаврентьева, был столпом Сибирского отделения. Там, в Академгородке, он возглавил Институт геологии и геофизики, им же самим основанный.  На этом посту он продолжил сделанные в прежние годы открытия нефтегазоносных провинций, распространив их географию на колоссальные просторы Западной и Восточной Сибири.

​Искать и находить

Как не раз повторял академик Трофимук, только оптимист может нефть искать и находить. Он так жаждал открыть нефть, так ждал, что скважина зафонтанирует, что, казалось, нефть сама шла на него...

Тем не менее начальство частенько его упрекало: «Вот академик Трофимук говорит, что Сибирь плавает на нефти. Пусть хоть пробирку покажет с этой нефтью!»… Через три года открытие свершилось – в 1960 году такие нефтяные фонтаны забились!

Трофимук искал то, о чем многие знали. Знали, что есть нефть. Но вот где и как ее на найти на бескрайних сибирских просторах?

«Основоположник советской нефтяной геологии академик И.М. Губкин еще в начале 30-х годов обосновал возможность открытия в Западной Сибири промышленного нефтегазоносного бассейна. Однако не все авторитеты были согласны с ним, считая, что запасы нефти и газа в Западной Сибири невелики, местного, стало быть, значения. Долгое время господствовала именно эта точка зрения. Вот мы тогда и решили разобраться в этом до конца. И оказалось, что прав был Губкин – мой учитель, – вспоминал Андрей Трофимук. – Мы обосновали перспективы сырья Западной Сибири и стали доказывать, что этот регион в ближайшие годы должен стать новой – причем главной – газонефтедобывающей базой страны, определили стратегические направления поисков нефти и газа, предсказали объемы потенциальных запасов... Нефти оказалось в два, а газа в три раза больше, чем считали раньше. Безусловно, добыча углеводородов еще более возрастет за счет Восточной Сибири…».

В 1994 году совместно с группой учеников и соратников Андрей Трофимук был удостоен Государственной премии России за научное обоснование и открытие докембрийской нефти в Восточной Сибири.

В своей книге «Сорок лет борения за развитие нефтегазодобывающей промышленности Сибири» академик Андрей Трофимук подсчитал, что прибыль, полученная СССР только за 20 лет (1965-1985) разработки месторождений углеводородов Западной Сибири составила 405 миллиардов долларов. Сегодня счет идет уже на триллионы долларов!

Вспоминая Андрея Трофимука...

Он воспитал целое поколение российских ученых, многие из которых давно сами стали академиками, он один из наиболее цитируемых ученых-геологов в мире, прекрасный публицист. И спустя многие годы после его ухода из жизни люди, хорошо его знавшие, вспоминают о нём, как об ушедшем вчера...

На вечере памяти коллеги Трофимука, сами ученые с мировым именем, не скупились на слова, подчеркивая значимость этого человека. Именно он сыграл важнейшую роль в открытии и освоении Волго-Уральской, Западно-Сибирской и Лено-Тунгусской нефтегазоносных провинций СССР – китов, на которых стоит и нынешняя экономика России. Своими воспоминаниями поделились: ученые-геологи В. Д. Ермиков и Н. П. Запивалов, рабочий Опытного завода В.П. Байдужа... Все они единодушны в том, что Андрей Алексеевич Трофимук был не только выдающийся ученый, но человек великого мужества и большой души, человек, вся жизнь которого прошла в «борении».

Деньги – по-братски

«Я его больше вспоминаю как удивительного, незаурядного человека, нежели как начальника», – рассказывает ученый-геолог Валерий Дмитриевич Ермиков.

– Он был удивительный руководитель – никогда не кричал, не принуждал – он руководил беседой. Иногда позволял себе неожиданные выпады. Помню приезд в Новосибирский Академгородок Александра Лукашенко. Поскольку оба белорусы, тот захотел встретиться с Трофимуком. Первое, что сказал Андрей Алексеевич, когда в выставочный центр вошла делегация высоких гостей: «О, белорусским духом запахло». Лукашенко рассмеялся, они пожали друг другу руки. Сели за стол. «Вы же знаете, – говорит Трофимук, что я всю жизнь занимаюсь нефтяными месторождениями? Так вот, мы тут черти сколько поотрывали по Сибири, почему бы нам не скооперироваться? Мы будем нефть качать, а вы, имея современные перерабатывающие заводы, – перерабатывать. А деньги делить пополам». Президент Белоруссии сначала растерялся, а потом... Самое интересное, что потом он так и сделал! Да, были времена, когда деньги за нефть делились по-братски...

Академик людских душ

«Он был академиком не только наук, но и людских душ», – рассказывает рабочий Валерий Прокопьевич Байдужа.

– Работая на опытном заводе бригадиром гальваников, я лично встречался с Трофимуком, делал ему разные детали на заказ. Бывало, зайдет в цех, поздоровается, начнет говорить за жизнь. Если не знаешь, что он академик, ни за что не отличишь от простого работяги. Единственное, в разговоре он не сквернословил.

Однажды от него поступила необычная просьба – привести в порядок редкой красоты ружье. Это был бельгийский пятизарядный винчестер, ствол 721 мм, но весь проржавевший. Собрались мы с парнями, прочистили его на станке, захромировали, отдали Трофимуку. Прошло время, звонит. «Ружье, – говорит, – зверь: бьет на 70 метров с диаметром разлета 150 мм»!

В общей сложности сделали 10 ружей. Когда в последний раз встретились с ним на каком-то мероприятии, я спросил: «Почему же из Москвы ружья присылают нам? У вас разве нет толковых мастеров?». – «Виталий, – говорит Трофимук, – в Москве академиков считать не пересчитать. Там дворники в дефиците. А у нас это – академики так академики»…

…Он не был простым человеком во всех смыслах этого слова: равного по образованности и глубине познаний рядом с ним не находилось, он был нередко крут в суждениях, иногда позволяя себе то, о чем другие не могли и подумать. Но его любили и уважали – и сверху, и снизу. Так уж судьба сложилась, что вместо второй Золотой Звезды он получил шестой орден Ленина, а вот от ордена «За заслуги перед Отечеством» в невыносимо трудное для науки время он отказался. И всё-таки в любые времена, на любых постах он оставался очень светлым человеком. Этот свет и сегодня долетает до нас…

Лилия Вишневская. Фото автора