​Государство уже давно пытается разделить с бизнесом обязательства по финансированию науки, которое до сих пор реализуется гораздо в меньшей степени, чем того бы хотелось. В чём причины и как изменить ситуацию, обсуждалось на мозговом штурме «Эффективная наука. Объемы, источники и механизмы финансирования» в рамках  «Технопрома-2016».

«Хотя интерес частного сектора к финансированию науки растёт, он остаётся крайне низким», — отметил глава Федерального агентства научных организаций России Михаил Котюков. По его словам, среди прочих мер надо  проанализировать все государственные программы  поддержки науки на предмет того, не вытесняют ли они интерес частного сектора. Также необходимо отдельно посмотреть, что даёт финансирование науки государством, а что – бизнесом, насколько эффективна каждая из этих форм. 

Глава московского филиала Объединения имени  Гельмгольца Елена Еременко привела в пример опыт Германии: там 67%  финансирования научных исследований предоставляет экономика (а научные организации и университеты — всего 15 и 18% соответственно).

 

В то же время, как заметил директор Департамента науки и технологий Минестерства образования и науки Российской федерации Сергей Салихов,  для поддержки российской науки бизнесом сегодня не создано подходящих условий: «Если государство будет готово софинансировать часть расходов бизнеса на исследования, то мы добьёмся гораздо больше. Сейчас последний к подобным проектам относится как к некой обузе, к которой его принуждают, и подаёт это как «подарок» науке — мол, мы дадим ещё вам немного денег, чтобы вы показали внебюджет».

Директор Института геологии и минералогии им. В. С. Соболева СО РАН академик Николай Похиленко комментирует:  «Новые разработки, которые есть в наших институтах, технологии очень высокого качества не востребованы. Нужны очень серьёзные действия с участием экономистов, чтобы к нам пришёл бизнес». В то же время у ИГМ СО РАН есть опыт успешного сотрудничества, в том числе — и с иностранными компаниями.

«Это не само собой разумеющееся, что США, Польша, Германия покупают научные разработки именно здесь. Я сама только вернулась из Гамбурга, и там на каждой второй установке (в соответствующих организациях) — логотип ИЯФ СО РАН. Это как раз говорит о признании», — говорит Елена Еременко.

Директор Института вычислительной математики и математической геофизики СО РАН Сергей Кабанихин обратил внимание на недостаток приоритетов от государства и бизнеса.  У ИВМиМГ есть отличный ресурс, особенно в области прикладной математики. Заказов много. В то же время имеются и сферы для развития. Так, Россия сегодня  тратит огромные деньги  на закупку матобеспечения. Для каждого рабочего места нужно покупать лицензию Майкрософт. По словам Сергея Кабанихина, компания Intel сегодня закрывает офисы по всему миру, в том числе — в Новосибирске, и её сотрудники просятся на работу в ИВМиМГ. «Сейчас самый подходящий момент для того, чтобы развивать информационные технологии», — уверен ученый. 

«Я хотел бы обратить внимание, что есть ещё фактор времени, — сказал директор Института нефтегазовой геологии и геофизими им. А. А. Трофимука академик Михаил Эпов. — Мы сейчас находимся в условиях технологической гонки. Иногда, когда объявляют какой-то конкурс, только через девять месяцев осуществляется экспертиза,  и лишь через год мы получаем деньги. За это время технологический проект «протух», его кто-то уже сделал. Мне кажется, здесь важно разрешить институтам, имеющим большой внебюджет, брать небольшие кредиты под подобные проекты. Речь не идёт о десятках миллионов рублей, хватило бы и миллиона. Если это можно будет сделать, то, я уверен, очень многие задумки получат шанс быть реализованными».

Также на дискуссии возник вопрос: лучше поддерживать отдельно  учёных и конкретные исследовательские группы или весь институт целиком?

Директор Института ядерной физик им. Г. И. Будкера СО РАН Павел Логачёв однозначно высказался за второй вариант: «Хорошо, когда внутри большого института нет барьеров. Научные сотрудники, работающие в разных направлениях, объединяются для реализации совместных проектов». Учёный опасается, что, если начать уменьшать состав коллектива, то таких возможностей будет всё меньше, в результате чего высокий уровень исследований упадёт.

Учёный секретарь СО РАН директор Института катализа им. Г. К. Борескова СО РАН член-корреспондент РАН Валерий Бухтияров согласился с  коллегой, а также заметил, что в рамках государственной поддержки надо отдельно рассмотреть междисциплинарные проекты, в которых объединяются сотрудники разных лабораторий  — именно они, зачастую, показывают высокие результаты.

«На мой взгляд, эффективная наука — та, которая отвечает за результат того, за что берётся. В фундаментальной науке — это качественные публикации, в прикладной — продукты  для заказчика», — сказал Михаил Котюков. Он добавил, что увеличивать финансирование пока неоткуда. Однако отдельно разрабатывается ряд программ, ориентированных на прикладные исследования в сфере медицинских и сельскохозяйственных  наук и подразумевающих дополнительную поддержку этих направлений. 

Диана Хомякова

Фото Юлии Поздняковой