Участники крупнейшей научной экспедиции СО РАН и «Норникеля» на Таймыр
обследуют места загрязнений 2020 года ― устье реки Амбарная и южную часть озера
Пясино.
«Теперь мы работаем на конечных участках речной сети, по которой в прошлом году
распространялись разлившиеся с норильской ТЭЦ-3 нефтепродукты, ―
прокомментировал начальник полевого отряда “Водные объекты” кандидат геологоминералогических наук
Рустам Ильясович Тимшанов из Института нефтегазовой
геологии и геофизики им. А.А. Трофимука СО РАН. ― Собранные здесь пробы и
проводимый на месте гидрохимический анализ позволят оценить в динамике
эффективность боновых заграждений и ведущихся ликвидационных работ».
Река Амбарная расширяется перед впадением в озеро Пясино, поэтому несколько
меняется методика работы гидрологов. Как пояснил заместитель директора барнаульского
Института водных и экологических проблем СО РАН доктор биологических наук
Дмитрий Михайлович Безматерных, ширина потока здесь фиксируется лазерным
дальномером, а вертикали для измерения параметров течения проставляются с
интервалом не в метр, как на малых реках, а через каждые 5-10 метров при 80-метровом
расстоянии между берегами.
Гидрохимики продолжают накопление проб воды из разных
точек. В мелководной части озера Пясино сосуды заполняются не у берега, а путем
высадки с аэроглиссера. Забор должен производиться вдали от него, чтобы избежать
попадания малейших частиц топлива, поэтому каждый раз специалист отходит от борта
по илистому грунту на 30-50 метров, тщательно ополаскивает емкости местной водой и ей
же заполняет.
Специалисты
Института биофизики ФИЦ «Красноярский научный центр СО РАН»
исследуют малые организмы, обитающие в воде и донных отложениях. Кандидат
биологических наук
Александр Павлович Толомеев рассказал, что в составе «водного»
отряда действует группа по оценке состояния биоресурсов и его изменения по маршруту
прошлогоднего истечения нефтепродуктов и в контрольных (фоновых) точках.
«Год назад
мы собирались очень быстро, можно сказать, по тревоге, и выехали на Таймыр, как только
смогли, ― поделился ученый. ― Теперь у нас был запас времени, и мы подготовились
лучше: увеличили количество точек до 15 и состав группы на двух человек, теперь нас
шестеро. У нашей работы есть специфика ― выделять из проб зообентос и обрабатывать
его необходимо сразу, на месте. Уже через сутки он начинает погибать и, соответственно,
становится незаметным в грунте, поэтому чем больше людей мы можем привлечь, тем
качественнее станут наши данные».
Пользуясь непогодой, ученые приступают в палатке к «отлову» пинцетами зообентоса в
кюветах с донным грунтом, подливая в них чистую воду и подсвечивая фонариками.
«Макрозообентос размером от 1-2 миллиметров ― основной корм практически всех
местных промысловых видов рыб, и по его обилию и разнообразию мы косвенно можем
судить о состоянии ихтиофауны в целом», ― комментирует Дмитрий Безматерных.
― Есть
конкретная методика оценки ущерба рыбному хозяйству по его кормовой базе. В целом
же мы говорим о методах биоиндикации, когда состояние экосистем оценивается по
численности, видовому составу, структуре и функционированию отдельных сообществ и
популяций организмов, например, как у нас, планктона и бентоса. В отличие от
химических методов, которые нацелены на выявление конкретных поллютантов, здесь
результатом становится интегральная оценка экологического состояния водного объекта.
Ведь нам важнее знать не какое вещество в какой концентрации находится в водоеме, а
насколько среда обитания безопасна для живых существ, включая человека».
(на персональном фото ― кандидат биологических наук
Инна Ивановна Морозова из
ИБФ ФИЦ КНЦ СО РАН).
«Для корректности сравнения с прошлым сезоном важно отрабатывать одни и те же точки
и использовать неизменные методики, ― подчеркнул Александр Толомеев. ― Год назад
мы просто фиксировали состояние макрозообентоса ― олигохет (малощетинковых
червей), хирономид (личинок комаров-звонцов) и других групп ― в местах загрязнений
разной тяжести в сравнении с фоном, теперь мы увидим, как зообентос перезимовал,
размножился ли, изменилось ли как-либо количество видов. Если мы встретим
моллюсков, то очень обрадуемся, поскольку они свидетельствуют о более высоком классе
чистоты воды. Исследования живых организмов мы дополняем анализом состава воды в
местах их обитания ― в частности, используем портативный зонд CTD, фиксирующий
температуру, электропроводность и глубину, вертушкой замеряем скорость течения».
«Если говорить о прогнозах, ― обобщает А. Толомеев, ― то возможны разные сценарии:
по опыту близких к норильской экологических катастроф мы знаем, что на полное
восстановление водных биоресурсов уходит несколько десятков лет».
В сценарий же
второго этапа полевых работ Большой Норильской экспедиции входят расширяющиеся и
удаляющиеся от Норильска маршруты в течение августа.
«Наука в Сибири»
Фото Андрея Соболевского