— Феликс Анатольевич, как вы оцениваете состояние и техническое вооружение угольной отрасли в России?
— Если немного вспомнить историю, то во времена существования
Советского Союза очень активную роль в развитии угольной энергетики
играл Госкомитет по науке и технике. Он определял государственную
политику в отрасли, в том числе в угольной энергетике, направленную на
развитие компетенции в области технологий. И была целая программа
создания новых экологически чистых угольных технологий. Наша страна в
этом отношении нисколько не отставала от Запада, в том числе мы далеко
продвинулись в разработке популярной сегодня технологии циркулирующего
кипящего слоя. Но потом наступила "газовая пауза", и уголь отошёл на
второй план.
— Тем не менее база всё равно осталась. Ведётся ли сегодня работа по развитию новых технологий?
— Институты, конечно, существуют: Центральный котлотурбинный
институт, Всероссийский теплотехнический институт, Энергетический
институт им. Г.М. Кржижановского,
Институт теплофизики им. С.С.
Кутателадзе
Сибирского отделения РАН, ФГУП "Институт горючих ископаемых"
и другие. Но все научно-исследовательские центры сегодня испытывают
большие сложности с финансированием и людским ресурсом. А чтобы
победить, если мы говорим о прорывных разработках, нужны коллективы,
огромный потенциал.
— Но есть ещё и экономический аспект: к сожалению, у нас выгоднее развивать газовые технологии.
— Да, это так. Для того чтобы успешно развивать угольные технологии,
цена газа должна быть выше стоимости угля не в 2,5-3 раза, как сейчас, а
в 4-5 раз. Что касается добычи угля, то рыночная ситуация как раз
позволяет отрасли успешно развиваться. России очень повезло: у нас
богатейшие запасы бурого угля, причём все залежи в основных местах
разработки расположены на небольшой глубине — 20-30 метров. Это открытые
разработки. Это Кузбасский угольный бассейн, Канско-Ачинский.
Мы сейчас работаем в бывших югославских республиках, которые ломают
голову над тем, как сжигать уголь с калорийностью 1,5 тыс. ккал/кг. А у
нас отходы от обогатительных фабрик имеют калорийность 2,5-3 тыс.
ккал/кг. Наши коллеги из республик бывшей Югославии как услышали об
этом, говорят: "Давайте мы у вас их купим".
Кузбасский уголь на сегодня самый лучший в мире. Его калорийность
составляет 5-6 тыс. ккал/кг. И мы просто не имеем права его не
использовать.
— Насколько мы знаем, именно этот уголь и будет поставляться
для проектируемой станции в посёлке Взморье Калининградской области?
— Да, этот уголь станет основным топливом для будущей станции.
Наверное, всё же нельзя утверждать, что новые блоки, которые
продолжают строиться у нас в стране, это технологии далёкого прошлого.
На той же станции в Калининградской области планируется применить
современные технологии, которые позволяют свести к минимуму негативное
влияние на окружающую среду, снизить выбросы вредных веществ в
атмосферу.
Наша компания принимала участие в разработке технологии сжигания
углей в котлах, которые производит Подольский машиностроительный завод.
Данная технология позволяет получить минимальные выбросы окислов азота и
полностью соответствует российским нормативам. На станции также
предусмотрено применение высокоэффективных электрофильтров для
улавливания частиц дымовых газов. Я уже не говорю о системе сухого
золошлакоудаления, которую планируется внедрить на этом объекте.
Проектные решения в части природоохранных технологий позволяют построить
станцию в полном соответствии с европейскими нормативами по выбросам
загрязняющих веществ (они жёстче российских) в атмосферу.
— То есть на угольных станциях, которые сейчас строятся в
России, применяются технологии, разработанные в том числе отечественными
учёными?
— Это не совсем так. Мы в этой области по причине, о которой я
говорил вначале, сильно отстали и от Запада, и от того же Китая. Да, мы
строим новые станции, но вынуждены зачастую внедрять зарубежные
технологии и наработки. В итоге выступаем в роли догоняющих. Наши
машиностроительные предприятия способны произвести качественное и
надёжное оборудование, ничем не уступающее зарубежным аналогам, однако
вот сам инжиниринг за редким исключением мы пока берём у Запада.
Для того чтобы активно внедрять современные западные технологии,
нужно купить лицензии, а на это у собственников нет средств. Сегодня на
Новочеркасской ГРЭС смонтирован первый в России энергоблок с применением
технологии сжигания угля в кипящем циркулирующем слое (ЦКС). Это
разработка финской компании Foster Wheeler Energia. К сожалению, процесс
реализации этого проекта слишком затянулся, а мы хотели на нём увидеть и
показать, как дальше развиваться угольной генерации, в какую сторону
двигаться. То есть это не те темпы, которые хотелось бы видеть.
России можно пойти и по китайскому пути. Взять зарубежные технологии,
пригласить частично их специалистов, создать свои школы инжиниринга,
сделать первые образцы вместе с западными специалистами, внедрить, а
потом повторять, повторять и усовершенствовать. У Китая это получилось.
— Какие технологии сейчас самые востребованные?
— Это технологии газификации твёрдого топлива с высокой или низкой
температурой сжигания. У той или другой есть свои плюсы и минусы, но
выкупив их у разработчика, мы сможем дальше их развивать самостоятельно.
Если мы удачно опробуем на Новочеркасской станции технологию сжигания
угля в ЦКС, то, думаю, мы могли бы уже на своей базе продолжить
развивать её дальше с теми знаниями и наработками, которые уже
существуют. Для этого мы должны смело пойти на реализацию 1-2 проектов
строительства новых энергомощностей.
— Насколько в этом процессе важна роль государства? Или это задача собственников генерирующих объектов?
— Срок окупаемости подобных проектов — 20-30 лет, ни один частный
инвестор не станет реализовывать подобные проекты самостоятельно. Во
всём мире, и в Америке, и на Западе, государство с целью поддержки
высокотехнологичных отраслей берёт часть расходов на себя. В этом случае
инвестор готов вложить свои средства.
В настоящее время Минэнерго разрабатывает дорожную карту развития
инновационных технологий, в том числе и в угольной генерации, на
ближайшие годы, где предусмотрено их софинансирование со стороны
государства. Если это будет работать, то станет хорошей поддержкой для
отрасли.
— Феликс Анатольевич, вокруг угольной генерации ходит очень
много слухов, которые, скорее всего, имеют природу малой
информированности в этой области. Давайте попытаемся разобраться, что из
этого правда, а что вымысел.
Слух №1: угольная станция оказывает существенное влияние на климат, производя СО2
— Роль антропогенного фактора в потеплении климата, к которому в том
числе можно отнести и работу угольных станций, общепризнана
климатологами в мире. Однако его прямое воздействие не настолько велико
по сравнению с естественными факторами. Эндогенные процессы: извержения
вулканов, землетрясения и тектонические движения, которые происходят на
Земле, — оказывают гораздо более серьёзное влияние на климатические
изменения на планете. Сюда же можно отнести колебания солнечной
активности в прошлом, а также изменения прозрачности воздуха из-за
изменения его состава. От таких процессов зависят крупные изменения
климата, происходящие в течение миллионов лет.
Впрочем, по сравнению с тем воздействием на климат, которое оказывает
хозяйственная деятельность человека, угольная генерация действительно
играет немаловажную роль. Должны ли мы с этим мириться? Конечно, нет. И
учёные всего мира прикладывают значительные усилия к разработке
технологий, которые снижают количество выбросов в атмосферу. Современные
угольные станции, которые сегодня строятся и вводятся в эксплуатацию,
как небо и земля, отличаются от своих предшественников. В Америке вскоре
должна будет заработать электростанция с нулевыми выбросами CO2 в
атмосферу. В будущем повсеместная модернизация устаревших угольных
блоков позволит существенно сократить роль антропогенного фактора
воздействия на климат.
Слух №2: в результате работы станции в
воздух выбрасывается огромное количество загрязняющих веществ, которые
оседают на десятки километров вокруг
— Там, где сажа и копоть, — это вопрос дикой бесхозяйственности и не
более того. Даже газовая станция при неналаженных настройках режима её
работы может выбрасывать в атмосферу такое количество канцерогенов,
которое будет пострашнее любой золы.
Современные системы очистки уходящих газов, которыми оснащены вновь
вводимые угольные ТЭС, имеют высокий КПД очистки — 99,9%. Также
различные технические конструкции котлов и решения по системе сжигания
топлива позволяют существенно снижать концентрацию оксидов азота,
образующихся при сгорании угля.
Слух №3: угольная станция оказывает губительное влияние на флору и фауну
— Я не согласен с этим мнением. Да, любые продукты сгорания опасны —
вопрос, как организован технологический процесс. Сегодня проектирование и
строительство станций ведётся с максимальным соблюдением экологических
требований, целью которых является недопущение выбросов вредных веществ,
превышающих предельно допустимые концентрации. Я посетил немало
электростанций, работающих на угле, и смею заверить: и птицы рядом с
ними поют, и деревья растут.
Например, в Польше собственник электростанции не сможет продать ни
одного киловатта энергии, если он будет "грязным": его просто на рынок
не пустят. В нашей стране тоже штрафуют за выбросы, если они превысили
предельно допустимые концентрации. Другое дело, что эти штрафы и
ограничительные меры нужно только ужесточать, чтобы владельцам ранее
построенных и нынче совсем устаревших станций было невыгодно выбрасывать
вредные вещества в атмосферу, а было бы выгодно оснастить станцию
соответствующим природоохранным оборудованием.
Слух №4: угольные станции — это источник радиации
— Это страшное заблуждение. Слухи о радиоактивности угля не имеют под
собой оснований. Согласно действующему законодательству, в нашей стране
добыча и использование угля с повышенным уровнем радиоактивности
запрещены. Также при поставке на ТЭС уголь проходит соответствующую
приёмку, включающую и радиационный контроль, что исключает использование
на станциях радиоактивного угля.
В том топливе, что используется на станциях, доля составляющих
радионуклидов минимальная, я бы сказал — ничтожная. Зола, которая
образуется в результате работы угольных станций, даже разрешена для
использования в производстве кирпича, стеновых панелей и т.п.
Слух №5: после сжигания угля остаётся огромное количество золы, золоотвалы становятся источником дополнительного загрязнения
— Это правда. Эксплуатация тепловых электростанций и котельных,
работающих на твёрдом топливе, даёт значительное количество отходов в
виде золы и шлака. Золоотвалы занимают значительные территории и
являются местами скопления тяжёлых металлов. Они наносят вред экологии,
загрязняя почву и воздух, и тем самым отрицательно влияют на здоровье
людей.
Поэтому сегодня перед угольной генерацией остро стоит вопрос
использования технологий, позволяющих утилизировать золу. Ведь этот
продукт может успешно использоваться в дорожном строительстве, сельском
хозяйстве, производстве строительных материалов.
Здесь речь идёт о внедрении систем сухого золошлакоудаления, при
котором образовавшаяся в результате горения угля зола направляется на
грануляцию и далее складируется как готовый продукт для последующей
реализации. Первой станцией в России, где была внедрена такая система,
стала Рефтинская ГРЭС на Урале. Это совершенно новый вектор развития
угольной генерации, где следующим этапом станет полный отказ от
золоотвалов как таковых.
