Председатель
Сибирского отделения РАН академик
Валентин Николаевич Пармон — о человеческом критерии единства российской территории, восстановлении неформальной интеграции науки с университетами и будущих суперцентрах интеллекта в Сибири.
— Связанность территории государства — понятие многогранное и неоднозначное. Как понимаете этот термин Вы, что ставите на первое место?
— Для меня на первом месте стоит возможность гражданина страны перемещаться с самыми разными целями по всей ее территории. Когда я учился в Московском физико-техническом институте, то даже на скромные студенческие средства мог летать из Москвы на Дальний Восток. Сейчас для большинства населения такие путешествия недоступны. Я знаю людей, живущих в Сибири и ни разу не бывавших в европейской части России, и наоборот. Мы начинаем замыкаться, перестаем чувствовать себя гражданами огромнейшей страны. На самом высоком уровне необходимы решения по исправлению такой ситуации: ведь даже развитые телекоммуникации не заменят родственного, дружеского, делового, научного общения.
Замечу, что в последние годы сильно сократилось количество всероссийских научных конференций — прежде всего, из-за проблем с финансированием. Этот важнейший элемент научной жизни нужно восстанавливать. Обязательно увеличить возможности личных контактов научной молодежи, поскольку именно она в первую очередь должна расти с ощущением единой среды и единой страны. Другой ракурс связанности в научной сфере — это вовлеченность ученых из любого субъекта Федерации в решение задач национального и мирового масштаба, поскольку «науки местного значения» не бывает. Раньше так и было: геологи Сибири, к примеру, прекрасно работали по проблематике Дальнего Востока. Мы хотели бы и обратного варианта — чтобы дальневосточные коллеги исследовали наши регионы.
Еще один аспект связанности в научной отрасли — это достаточная территориальная близость академических и вузовских центров друг от друга. Представьте себе, что было бы с российской наукой, если бы ее основные «активы» были сосредоточены в Москве и Владивостоке, между которыми десять часов перелета и семь часовых поясов? В СО РАН работает девять научных центров на расстоянии в среднем 1—1,5 тыс. км один от другого, по сибирским меркам это сравнительно близко. Мы имеем возможность более-менее часто собираться вместе для решения общих проблем. В выигрыше и образование: к примеру, специалисты из институтов Новосибирска ездят читать лекции в Барнаул и принимают, вместе с коллегами из СУНЦ (физматшколы) при
НГУ, участие в работе жюри школьных олимпиад почти по всей Сибири.
— Какова роль академической науки в обеспечении территориальной связанности России? Что сделало, делает и должно сделать для решения этой задачи Сибирское отделение РАН?
— Отчасти я уже ответил на этот вопрос. Четким ориентиром сегодня нам служит третий пункт поручений президента России Владимира Владимировича Путина от 18 апреля 2018 года. Он посвящен уточнению стратегии развития Сибири и подготовке в ее контексте программы для развития
Сибирского отделения РАН. Мы должны решать не только задачи, стоящие перед фундаментальной наукой, но и ресурсные, технологические и социально-экономические проблемы огромного макрорегиона.
Правительству Российской Федерации разработать совместно с
Российской академией наук и при участии полномочного представителя Президента Российской Федерации в Сибирском федеральном округе план комплексного развития Сибирского отделения
Российской академии наук с учетом приоритетов и долгосрочных планов развития Сибирского федерального округа и утвердить этот план. Срок — 30 сентября 2018 г. Ответственные: Медведев Д.А., Сергеев A.M., Меняйло С.И.
В Сибири есть территории, нуждающиеся в поддержке агропромышленного комплекса со стороны академической науки. Для некоторых регионов актуально предварительное обследование на предмет выявления новых запасов полезных ископаемых. Есть проблемы с адаптацией людей к конкретным, как правило, жестким климатическим условиям. Отдельно стоит очень болезненный вопрос с экологией.
В Указе Президента России от 7 мая 2018 г. «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» перечислены неблагополучные в этом отношении города, в числе которых Омск, Новокузнецк, Норильск, Красноярск, Братск и Чита. В связи с этим я хотел бы напомнить, что до 1991 года у Сибирского отделения существовала большая и активно реализуемая программа «Экология городов Сибири», при выполнении которой было разработано много полезных природоохранных технологий. По-видимому, нам, вместе с руководством субъектов СФО, в ближайшее время предстоит восстанавливать эту программу на новом уровне.
— Недавно Вы констатировали отсутствие стратегии размещения производительных сил Востока России и всей страны в целом. Каким образом можно заполнить этот пробел — прежде всего, в отношении человеческого капитала?
— Академия наук — это главный экспертный орган страны, что закреплено в недавно принятых поправках к закону о РАН. Ученые, работающие в Академии, как никакие другие, знают, куда и как целесообразно направлять государственные ресурсы для подъема экономики и привлекать человеческий капитал. С конца прошлого века и до наших дней идет борьба двух концепций. Первая предполагает концентрацию населения вокруг мегаполисов, вторая — его относительно равномерное распределение по всей территории государства. Последняя представляется мне и большинству академического сообщества более правильной для России.
Я сам стал свидетелем того, как в начале 1990-х годов на Севере были брошены и преданы разрушению прекрасно оснащенные поселки: в конце концов оттуда исчезла даже пограничная служба — приходи и делай что хочется. Сегодня ситуация в Арктике исправляется, и мы не должны допустить повторения прежних ошибок.
Политика равномерного расселения трудовых ресурсов по всей территории страны проводилась и в царской России, и в Советском Союзе. Сегодняшний проект «Дальневосточный гектар» — маленький и фрагментарный шаг в этом направлении. В отличие от эпохи Столыпина большинство работающих сограждан теперь занято уже не в сельском хозяйстве: аграрные технологии стали абсолютно другими, не требующими большого количества рабочих рук. В Сибири точками притяжения могут стать города, где есть хорошие университеты, дающие образование, конкурентоспособное не только на российском, но и на мировом уровне. Если рядом вырастут такого же класса исследовательские центры и инновационные «долины», молодежь будет там оставаться и делать карьеру.
В Топ-100 лучших студенческих городов мира рейтинга QS Best Student Cities Ranking в 2018 году, кроме Москвы и Санкт-Петербурга, вошли Новосибирск (96-е место) и Томск (74-е место).
Девять научных центров СО РАН могут стать базисом формирования таких «полей гравитации» для способной молодежи в Сибири — разумеется, с различным потенциалом и своей спецификой. Не сырьевые и не обрабатывающие отрасли, а наука, образование, высокие технологии требуют сегодня роста численности занятых. Именно здесь нужны новые работники, причем высочайшей квалификации. Подготовленные кадры требуются также и для лесного, и агропромышленного комплексов Сибири, потенциал которых в национальном и мировом масштабах используется недостаточно. Наши регионы способны не только прокормить сами себя, но и экспортировать экологически чистые продукты в государства Азии (прежде всего Китай). Высокодоходные слои населения и средний класс этих стран начали предъявлять к питанию требования, которым не соответствует основная масса местной продукции. Понятно, что нет смысла вывозить сырые овощи или картофель — мы поддерживаем становление первых международных проектов по переработке сибирского сырья, например с участием ФИЦ «
Институт цитологии и генетики СО РАН».
— Научное обеспечение территориальной связанности России требует взаимодействия исследовательских организаций с корпорациями и компаниями, с университетами и региональными властями. Какие инструменты в этом плане Вам видятся наиболее эффективными?
— Что касается корпораций и крупных компаний, то проблема заключается не в неумении работать с ними, а в столичном (Москва, Санкт-Петербург) расположении их штаб-квартир. Нужно отработать механизмы взаимодействия с головными офисами, для чего в СО РАН создается специальное подразделение. Следует также привлекать исследовательские департаменты крупнейших корпораций к открытию в Сибири якорных представительств: например, в орбите
технопарка новосибирского Академгородка. В этом направлении работа также ведется.
С региональными властями у нас выстраивается очень конструктивное взаимодействие. Примером является Новосибирская область, и мы хотели бы, чтобы работа, начатая с врио губернатора Андреем Александровичем Травниковым и мэром Новосибирска Анатолием Евгеньевичем Локтем, ни в коем случае не прекращалась после региональных выборов осенью 2018 года.
Аналогичная ситуация характерна и для других территорий: например, Томской области, здесь налажены очень тесные связи научного центра СО РАН, его медицинских и естественно-научных институтов, университетов и местных органов власти. Я предвижу большой прогресс в развитии отношений с руководством Алтайского края, где Сибирское отделение до реформы РАН не успело открыть Южно-Сибирский научный центр. При поддержке полпреда президента России в СФО Сергея Ивановича Меняйло в ближайшее время состоятся переговоры по этой теме.
Следует восстановить и максимально глубокую, неформальную интеграцию научных учреждений с университетами по модели «
НГУ — СО РАН», в последние десятилетия нарушенную бюрократическими вмешательствами и препятствиями. Нас заставили делить приборы и публикации, официально оформлять «аренду» оборудования и площадей для обучения студентов. Надеюсь, что с появлением нового Министерства науки и высшего образованием эти проблемы будут сняты хотя бы частично.
— В 2018 году на высшем уровне анонсирована политика поддержки научно-образовательных комплексов Казани, Томска, Новосибирска, ранее ― Красноярска. А каковы в этом плане перспективы других регионов?
— В упомянутом выше указе президента России сформулирована задача создания 15 научно-образовательных центров мирового уровня и масштаба. В приоритетных регионах по реализации Стратегии научно-технологического развития РФ уже числятся Томская и Новосибирская области, рассматриваемые в качестве базы для создания двух пилотных моделей территории с особо высокой концентрацией научно-инновационного потенциала. Томск — это прежде всего университеты, налицо максимальная в Сибири доля студентов среди населения. Новосибирск — город академической науки и высоких технологий, хотя здесь тоже наблюдается стремление наращивать численность и концентрацию студенчества: так, сегодня второе дыхание получила идея межвузовского кампуса к востоку от Академгородка. Правда, требуется срочно очертить и зарезервировать территории для развития всего Новосибирского научного центра — иначе негде будет развиваться.
Почти наверняка другими площадками для формирования упомянутых в указе центров станут Красноярск и Якутск с их федеральными университетами. Полагаю, сюда же войдет и Иркутск с его академическими институтами и сильными вузами. Концепция научных центров класса «Топ-15» во многом будет зависеть от предложений
Сибирского отделения РАН. Это крупная задача, которую нужно начинать решать уже сегодня. Под лежачий камень вода не течет. Мы должны показать, какую конкретную пользу реализация наших планов развития принесет не только регионам Сибири, но и России в целом — только в таком случае можно рассчитывать на ресурсную и политическую поддержку.
Беседовал Андрей Соболевский
