«Партнерство науки, образования и бизнеса: мифы и
реальность». В Институте экономики и организации промышленного
производства СО РАН прошел научно-практический семинар с таким
названием, на котором представители трех сфер искали взаимный интерес.
Бумажные тигры и пропавшие газели
Тон задал кандидат экономических наук Андрей Александрович Бекарев,
выступавший от лица бизнеса и представленный как председатель совета
директоров группы SFM. «Давайте начнем с того, кто к чему реально
стремится, — предложил он. — Бизнес заинтересован в прибыли. Точка.
Чиновник заинтересован в самосохранении. Наука — в средствах на
удовлетворение жажды познания». А. Бекарев подчеркнул, что гармония
интересов в этом треугольнике труднодостижима, и поэтому успешные
начинания в научно-образовательной и инновационной сферах реализуются
редко и иногда по причинам, далеким от декларируемых: «Технопарк
новосибирского Академгородка появился на свет из-за первоначального
интереса девелопера, биотехнопарк в Кольцово — благодаря сочетанию
случайности и лени». Бизнесмен сравнил такие проекты с молебном о дожде:
«Если с неба потечет вода, это будет простым совпадением, но инициатор
никому об этом не скажет».
Андрей Бекарев также акцентировал «правильную отчетность» как критерий
успешности научно-технологических проектов в условиях российских реалий:
«Нашим функционерам нужен не результат, а красивая бумага». В качестве
примера он привел федеральную программу «Фарма-2020». «Были заявлены
внушительные результаты, выделены средства. 2020 год наступит скоро, но я
не знаю ни одного продукта, который бы дошел до рынка». К подмене
результата отчетом бизнесмен прибавил понижение общего качества
управления: «Налицо отсутствие теоретической подготовки, практического
опыта и банальных знаний». В ответной реплике директора ИЭОПП СО РАН
члена-корреспондента РАН Валерия Анатольевича Крюкова прозвучала идея
открытия в Сибири бизнес-школы. «Год за годом наши чиновники ездят
учиться в Высшую школу экономики и Российскую академию народного
хозяйства и госслужбы, — сказал ученый, — и затем выстраивают слабо
укорененные управленческие коалиции». По его мнению, повышение
квалификации на сибирской территории повлекло бы больший интерес к
компетенциям местных партнеров, а не «варягов».
«То, что получается, — происходит не благодаря, а вопреки, за счет
сочетания мужества и мотивации отдельных людей», — резюмировал Андрей
Бекарев. При проектировании проектов развития он призвал
«ориентироваться не на то, что вообразили, а на то, что есть в
действительности» и произвести для этого «разведку местности».
Ученые-экономисты отчасти уже проделали такие разведоперации и
рассказали о результатах. Согласно данным доктора экономических наук
Натальи Александровны Кравченко из ИЭОПП СО РАН, 90 % российских
компаний не осуществляют никаких инноваций. Выборочный опрос
руководителей остальных 10 % показал, что самым эффективным инструментом
господдержки они считают Фонд содействия инновациям (Фонд Бортника), а
самым неэффективным — планы инновационного развития (ПИРы) российских
компаний. Профессор Томского политехнического университета доктор
экономических наук Евгений Александрович Монастырный рассказал о
реальном положении дел в своем регионе, который принято считать одним из
самых инновационных в России. В чем-то это обоснованно: даже в условиях
турбулентной экономики процессы генерации нового инновационного бизнеса
в Томской области происходят интенсивно, и доля вновь созданных
предприятий в 2012—2016 годах составляет по разным отраслям от 29 % до
55 % от общего списка. «Но у нас отсутствует работающая система
поддержки малого бизнеса и развития его в крупный, — отметил Е.
Монастырный. — Нет государственной политики выращивания “газелей”
(формально — компаний, дающих прирост от 30 % в течение четырех и более
лет. — Прим. ред.). Как результат, зримый вклад в валовый региональный
продукт вносят только компании IT-отрасли».
Участие государства в инновационном процессе отягощено многими
регламентами, невыгодными для бизнеса. Контракты с госбюджетными
партнерами заключаются на основании сложных и труднопредсказуемых
конкурсных процедур, а оплата смещается на конец года, что заставляет
исполнителей либо использовать старые заделы, либо чем-то всерьез
жертвовать. Большой потенциал имеют предприятия оборонно-промышленного
комплекса, выпуск инновационной продукции на них растет год от года… в
рамках одного процента от всего объема производства. В целом же, по
мнению Евгения Монастырного, «уровень государственной поддержки
удовлетворителен для начала бизнеса, но недостаточен для его быстрого
развития».
Мозаика кейсов
И все-таки инновационный процесс в России существует, развивается и
расширяется. Но именно «не благодаря, а вопреки». Особенно в системе
академических институтов, которые продолжают так называться, но
обременены регламентами и требованиями Министерства науки и высшего
образования РФ. Директор Новосибирского института органической химии им.
Н. Н. Ворожцова СО РАН доктор физико-математических наук Елена
Григорьевна Багрянская заметила, что отчетность по количеству патентов
мотивирует научные организации на передачу разработок в чужие руки, а не
на доведение их до промышленных технологий вместе с индустриальными
партнерами. «Именно так произошло у нас с компанией Samsung, —
рассказала она. — Мы единовременно получили хорошие деньги за
международный патент и отдали его заказчику со всей документацией».
Исключением прозвучал рассказ заместителя директора НИОХ СО РАН Дениса
Александровича Абашева об успешном внедрении одной из разработок. Для
начала он отметил роль действующего в институте сертифицированного
аналитического центра, куда представители химической промышленности
обращаются за независимым контролем качества входного сырья и готовой
продукции. «Благодаря этому центру мы вышли на многие предприятия», —
подчеркнул Д. Абашев. В частности, новосибирские химики решили проблему
очистки экструдеров на производстве пластмасс. «Экструдер — это, по
сути, подогреваемая мясорубка, которая рано или поздно засоряется, —
уточнил замдиректора НИОХ. — Тогда производство останавливают, аппарат
разбирают, и рабочие чистят его щетками на дрелях». Для замены этой
примитивной операции ученые всего за год разработали и испытали линейку
чистящих средств, позволившую решить проблему сразу на нескольких
предприятиях.
«Мы пытались повторить эту историю, но не получалось, — признался Денис
Абашев.— Важна не просто заинтересованность партнеров в достижении
результата, необходимо, чтобы она была равной». Некоторые же подотрасли и
конкретные предприятия вообще не испытывают нужды в инновациях. «Наука
востребована там, где есть, куда расти. У нас же всё изобретено 150 лет
назад, КПД электрогенераторов сразу достиг потолка в 98 %, —
констатировал директор НПО «Элсиб» кандидат экономических наук Дмитрий
Аркадьевич Безмельницкий. — При этом для нас очень важен приток
современных инженерных кадров. Средний возраст наших инженеров 51 год:
выпускники вузов просто не знают, что на заводах сегодня есть интересная
работа и хорошая зарплата».
Хорошая зарплата привлекает молодежь в успешные инновационные компании —
такие, как НПП «Луч», выпускающий геофизическое оборудование на базе
научных заделов Института нефтегазовой геологии и геофизики им. А. А.
Трофимука СО РАН. Некоторые изделия имеют международные сертификаты
уровня Schlumberger и BakerHughes. Среднемесячный заработок здесь около
50 000 рублей, но дается он непросто и работникам, и предприятию.
«Условия тендеров чрезмерно жесткие, — констатировала директор «Луча»
Светлана Константиновна Напреева. — Все затраты и риски переносятся на
исполнителя до того, как он начнет получать какие-то средства от
заказчика». Вместе с тем роль таких компаний сегодня возрастает. «Доступ
иностранному оборудованию на российский рынок геофизической аппаратуры
закрыт из-за контрсанкций, — отметила С. Напреева. — При этом существует
оборудование (например, телеметрические и роторно-управляемые системы),
где долгое время импорту не было альтернатив. Правительством России
была создана программа по импортозамещению, но для ее эффективной
реализации следует стимулировать взаимосвязи научных институтов,
промышленных предприятий и государственных структур, а также искать
инструменты поддержки этого сотрудничества».
С прицелом на 2.0
Генеральный директор технопарка новосибирского Академгородка
(Академпарка) Владимир Алексеевич Никонов предложил рассматривать
инновационную сферу как некоторую экосистему, включающую науку,
образование, технологии и инфраструктуру: важным элементом последней
являются технопарки, позволяющие проходить весь путь по линейке TRL
(этапов технологической готовности). Владимир Никонов признался, что
Академпарк родился в ответ на угрозу оттока талантливой молодежи,
ориентированной на научное предпринимательство, а сегодня становится
одной из главных инжиниринговых площадок программы развития
Новосибирского научного центра («Академгородок 2.0»).
Специализированный технопарк, медицинский, развивается сразу в двух
контекстах: медико-технологического кластера Новосибирской области и
«Академгородка 2.0». Заместитель директора Медтехнопарка Анатолий
Маркович Аронов рассказал, что его целью является преодоление отставания
России от более развитых стран в области создания эндопротезов,
биорастворимых материалов и других природоподобных изделий медицинского
назначения. «За рубежом последние 30 лет для этого создавались заделы, в
России — никаких, — обозначил точку отсчета Анатолий Аронов. — Поэтому
мы готовы к формированию проектов с самых ранних стадий, если они
принципиально нацелены на практическое здравоохранение».
Медицинский технопарк тоже ориентирован на прохождение полного цикла
TRL: от научной идеи до малосерийного производства, сертификации и
испытаний в реабилитационном центре «Лесной». «Это начинание не
регионального, а национального уровня», — охарактеризовал Медтехнопарк
руководитель центра стратегического анализа и планирования ИЭОПП доктор
экономических наук Вячеслав Евгеньевич Селивёрстов.
На семинаре был представлен еще один проект, входящий в программу
«Академгородок 2.0» — Национальный центр инжиниринга и испытания
катализаторов. Его руководитель, директор по развитию СКТБ «Катализатор»
Роман Владимирович Гуляев, подчеркнул востребованность такого центра
как независимой испытательной площадки: «Система управления здесь
выстроена так, что ни одна из компаний, даже будучи нашим инвестором, не
сможет лоббировать свои интересы».
Проекты «Академгородка 2.0» потребуют дополнительного притока
ориентированно подготовленных специалистов: медиков, биологов, химиков и
так далее. А экономисты нужны всюду. Декан экономфака НГУ доктор
экономических наук Татьяна Юрьевна Богомолова рассказала, как факультет
ориентируется на запросы и академической науки, и бизнеса, в том числе
наукоемкого. К преподаванию привлечены ученые не только ИЭОПП СО РАН, но
и ИНГГ СО РАН, Института математики им. С. Л. Соболева СО РАН и
Института физики полупроводников им. А. В. Ржанова СО РАН. С прицелом на
проекты «Академгородка 2.0» открыта новая дипломная специальность:
«патентный поверенный». Некоторые курсы вводятся по прямому запросу и
при содействии компаний: например, нейромаркетингу учат при поддержке
«Леруа Мерлен». Но у такого сотрудничества есть и оборотная сторона.
«Факультет и партнеры объективно выступают конкурентами за время и
внимание студентов», — констатировала Т. Богомолова.
С учетом всех оценок, примеров и предложений член-корреспондент РАН
Валерий Крюков счел необходимым расширить взгляд на программу развития
Новосибирского научного центра. «Роль Академгородка и тем более
“Академгородка 2.0” — генерация не только новых знаний, но и наукоемких
сервисов. Этот же подход должен стать основой всего Плана комплексного
развития СО РАН».
Андрей Соболевский
